Мой брат пишет рэп. Мой брат записывает треки на свой рэп и я до пизды им горжусь
Не скажу, что я фанатка рэпа, я вообще не фанат чего-то конкретного в мире музыки, но чаще относилась к рэпу с долей пренебрежения. Но то, что выдаёт мой брат мне реально нравится.
Хотя бы потому, что он отдаёт себя увлечению, как он делает это обычно.
Хочется ему занятьчя цветами - весь дом похож на оранжерею. Хочет похудеть? Составляет диету и сидит на ней с таким упорством, что в какой-то момент я сама килограмм десять сбросила,просто потому что готовить два набора блюд для двух человек это идиотство.
Захотел написать что-то своё? Изучил мои тексты, да, он читал мои фанфики, в возрасте 14 лет и писал что-то своё.
Упорный, невероятный Добе.
И вот сейчас этому Добе 16 и у него уже третья песня. Я часто езжу с ним в студию, слушаю как идёт запись и потом, если он спрашивает моего мнения, даю советы. Меня приятно удивляет его словарный запас, ведь в отличие от меня, все детство проведшей в обнимку с книгами, он не очень любит читать. Но тем не менее песни у него не набор слов, пусть хоть жанр не требует особой смысловой нагрузки
Короче, Добе даёт жару хд

@темы: о хлебе насущном, добе, блокнот

---

Никогда не думала, что в больницу меня будет пинками загонять читатель хдддд
друзья еще ладно, но человек с книги фанфиков!!!
пригрозили мне вчера в твиттере конкретно хддд

@темы: о хлебе насущном, блокнот

---

Красотень

02.02.2014 в 23:18

Пишет  WTF Shingeki no Kyojin 2014:

WTF Shingeki no Kyojin 2014. Часть 2. G—PG-13. Перевод

Название: Ривайсы
Переводчик: WTF Shingeki no Kyojin 2014
Бета: WTF Shingeki no Kyojin 2014
Оригинал: Ketita "Levi's ", запрос на перевод отправлен
Размер: мини, 3790 (оригинал), 3090 (перевод)

Пейринги/персонажи: 

 Эрвин Смит

,

 

 Ривай

,

 

 Ханджи Зоэ

.

Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: Ривай борется за чистоту армейских штанов.
Для голосования: #. WTF Shingeki no Kyojin 2014 - работа "Ривайсы"

Печатая шаг, Ривай вошел в кабинет Эрвина. Он знал, зачем его вызвали. Прекрасно знал, но не испытывал ни капли раскаяния.

— Садись, — устало сказал Эрвин, и где-то в глубине души Ривая шевельнулась совесть. — У нас перерасход средств в этом месяце, — продолжил Эрвин. — Очень большой перерасход. Настолько большой, что бюджет по сравнению с ним исчезающе мал.

— Вот как, сэр.

— Я провел тщательное расследование. — "О да, конечно, очень тщательное, скорее всего, просто Ханджи спросил". — И выяснилось, что ты и есть черная дыра, ответственная за дефицит бюджета.

Ривай и бровью не повел.

— Не исключаю такую возможность, сэр. Я заказывал несколько товаров первой необходимости.

— Опять все в лезвия вбухал? Ты, конечно, убиваешь титанов очень эффективно, но может, не стоит постоянно швырять в них мечи? Ты расходуешь вдвое больше лезвий, чем любой другой солдат.

— Я и убиваю вдвое больше, потому что все остальные — ленивые задницы. Не знаю, сэр, видели ли вы это чертово позорище, которое они называют тренировкой, но в целях экономии средств я бы предложил отправить их всех огороды сажать…

Эрвин кашлянул, и Ривай, вздохнув, вернулся к первоначальной теме разговора.

— Нет, сэр, не в лезвия. У меня их достаточно. Пока. — В шкафу у него теперь имелась заначка — если люди бросали свое УПМ где ни попадя, он считал себя вправе стащить пару лезвий, все равно им без особой надобности. Однажды он попытался стащить лезвия даже у Эрвина, но в итоге решил, что обойдется — не стоило оно гневной отповеди.

— Ривай! — Эрвин стукнул кулаком по столу, показывая, что не шутит. Ривай попробовал сделать вид, что испугался, но вряд ли у него это получилось. — Что такое ты купил? И как тебе удалось заставить Лауру подписать счет?

— Я попросил по-доброму, — сказал Ривай. Эрвин посмотрел на него с сомнением, так что пришлось пояснить подробнее: — Добрым словом, правильным расположением УПМ и угрозой прикончить на месте можно добиться многого.

Эрвин застонал. Его лицо несколько раз сменило цвет.

— И я заказал отбеливатель, сэр. Триста галлонов отбеливателя.

— Отбеливателя.

—Да, сэр. — Следующий вопрос напрашивался сам собой, и хотя Ривай сначала хотел дать Эрвину помучиться, в конце концов решил не тянуть с ответом: — Все из-за того, что тот полоумный идиот, который придумал нашу форму, зачем-то сделал штаны белыми. Сэр.

— Ривай…

— Ты видел, какое жалкое зрелище эти штаны представляют собой, когда отряд возвращается после задания? Да по ним можно как по карте прочитать все до единой кочки, на которую плюхались эти жирные задницы…

— Да, Ривай, спасибо…

— … да если бы они ими подтирались, эти штаны и то чище были бы, потому что, по-моему…

— Спасибо, мы поняли…

— … и я уже молчу о тех безобразных пятнах пота и следов от ремней, которые обрабатывал какой-то абсолютно некомпетентный идиот, потому что эта кожа еще красит все подряд…

— Ривай! Хватит.

Ривай положил руки на колени, словно примерный ученик, и принял вид оскорбленной невинности. Он ведь только начал.

— Я понимаю, что чистота… занимает большое место в твоем сердце, — заговорил Эрвин хорошо знакомым Риваю мученическим тоном, — но пока у каждого солдата есть чистая пара штанов для парада, мне кажется, нам не стоит тратить весь бюджет на стирку.

— Так я и не все на стирку потратил, — сказал Ривай, защищаясь. — Я не дошел до ниток и ткани.

— Ткани?

— Чтобы зашивать дырки. Потому что чертов кретин, который выбирал ткань, нашел самую ненадежную из всех существующих. Давайте лучше кожу титанов использовать. Эта гадость может и растворяется в воздухе, но поверь мне, она и то будет держаться дольше, чем дерьмо, из которого наши штаны шьют. — Ривай сделал паузу. — Хотя, может, как раз из титаньей кожи и шьют. Это бы все объяснило.

— Ривай, послушай, ты слишком нервничаешь из-за состояния армейских штанов.

— А еще эта ткань мнется постоянно.

— О боже, — сказал Эрвин и спрятал лицо в ладонях. Ривай бросил взгляд на часы. Он довел Эрвина всего за пять минут. Новый рекорд.

Пока Эрвин стонал и всхлипывал, будто его пытали, Ривай разглядывал в окно пролетающих птиц и ждал, пока он успокоится.

— Ривай, — Эрвин добавил в голос металла, чтобы показать, что сейчас пойдет серьезный разговор. — Я не против, если ты будешь следить за чистотой своих штанов, но остальные вполне могут пережить пару травяных пятен.

— При всем уважении, сэр…

— Не вижу никакого уважения.

— При необходимом минимуме уважения, — поправился Ривай, — грязные штаны плохо влияют на боевой дух.

— Мне кажется, только на твой.

— Учитывая, сколько титанов я убиваю, мой боевой дух стоит больше, чем дух всех остальных солдат, вместе взятых.

Эрвин попытался пристыдить его взглядом, но без толку. Ривай вообще не понимал, зачем он все еще пытается это сделать.

— Ну ладно. Капрал Ривай.

О. Дело серьезно.

— Со своими штанами можешь делать что угодно. Можешь даже со штанами всего Корпуса делать что угодно, но в пределах разумного. Но больше никаких сумасшедших закупок, чтобы потакать твоей одержимости армейскими штанами. Все ясно?

Ривай по-быстрому прикинул в уме. Трехсот галлонов должно было хватить на некоторое время, если экономить, но в перспективе ему стоит найти другое решение. Или, возможно, в следующем месяце придумать отвлекающий маневр, чтобы под шумок протащить еще отбеливателя.

— Да, сэр, — наконец согласился он, когда Эрвин начал уже с подозрением поглядывать на него — почему это он так долго не отвечает.

— Отлично. Теперь выметайся.

Ривай поднялся и направился к выходу. Сзади донеслось бормотание:

— Черт побери, «штаны» уже даже не кажется нормальным словом.

* * *

В том, что Ривай сам себя назначил ответственным за чистоту в казармах, было свое преимущество: он точно знал, где что лежало. На самом деле он даже выбирал дни для уборки тогда, когда в Разведкорпус приходило пополнение припасов, чтобы уж наверняка быть в курсе всего. Например, однажды Эрвин раздобыл шоколад и хотел оставить это в тайне. Ривай же решил немного его передвинуть, пока наводил порядок. Поближе к центру столовой. В аккурат к ужину. Эрвин едва не расплакался.

Лучше всего Риваю думалось, когда он работал в УПМ. Поэтому в данный момент он перелетал между стенами внутреннего двора, мысленно перебирая, что можно использовать из подручного материала. Эрвин запретил покупать новое, но ничего не сказал о том, что уже имелось в наличии. Во всяком случае, решил Ривай, если что-то не запрещено — значит, разрешено. Если Эрвин имел в виду что-то еще, в следующий раз он будет точнее в своих указаниях.

Самым очевидным решением было придумать, что можно использовать вместо отбеливателя, но Риваю пока не попадались вещества, которые бы возвращали штанам их исходный цвет с тем же успехом. Тем не менее он развесил штаны на солнце, чтобы те выгорали получше, и велел курсантам перевешивать их с места на место, добиваясь наиболее полного использования светового дня.

Возможно, стоило зайти с другой стороны. Эрвин сказал, что со штанами можно делать все, что ему захочется — на секунду Ривай задумался о костре — и вдруг вспомнил о рулонах ткани, сложенных в одном из амбаров.

Может, стоит просто заменить ткань для штанов? Это не соответствовало уставу, но и пятна от травы — тоже. Стоит проверить тот амбар.

Придя к решению, Ривай спустился на землю и направился в казарму. По пути ему попался Гюнтер.

— О, хорошо, — сказал Гюнтер.

Ривай вопросительно посмотрел на него.

— Я боялся, стены не выдержат твоего мыслительного процесса, — пояснил Гюнтер, кивнув на каменную кладку.

Ривай проследил его взгляд. Стены были — в решето. Ривай фыркнул.

— Дерьмовые архитекторы, строить не умеют, — заявил он и направился дальше.


Ткань хранилась в одной из самых заброшенных кладовок, Ривай там побывал из-за неимоверного скопления пыли и подозрительного шуршания за ящиками. Он прошелся вдоль стеллажей, стараясь ни к чему не прикасаться, и наконец увидел рулоны ровно в том же углу, что ему запомнилось. В полумраке было сложно разобрать цвет, но, кажется, ткань была достаточно темной, что уже радовало. Ривай вытащил один рулон, отмечая, что тот тяжелее, чем предполагалось, и понес его к свету.

Развернув ткань, Ривай понял, что на самом деле это палатка. Армейская палатка, на которой кто-то криворукий запорол окраску. Вместо положенного зеленого материя оказалась блеклого голубого цвета. Наверное, потому ее и не стали использовать.

Однако Ривай сразу отметил несколько важных характеристик: материя была прочной и, несмотря на то, что долго лежала сложенной, почти не помялась. Отличное начало. И даже неизвестно сколько пролежав в кладовой и будучи протащенной по траве, она почти не потеряла своего голубого цвета, а пятна были вовсе не так заметны, как на чертовых белых штанах, которые пачкались от одной мысли о грязи.

Сойдет.

* * *

Он оттащил материю к себе. Отряд был образцово-показательно запуган: никто даже не посмел остановить его по пути. Захлопнув за собой дверь и на всякий случай заперев ее на замок, Ривай приступил к работе.

Часы, проведенные им за починкой чертовых белых штанов, позволили достаточно хорошо понять, как они в принципе шьются и где конструкцию можно сделать прочнее. Ширинка, чертова ширинка! И колени! И места под ремешками! Он распустил по швам свои старые штаны, чтобы использовать как выкройку, все равно они никуда не годились из-за несходящего пятна на голени.

Да, это пятно никто не видел под сапогами. Но все равно. Оно там было!

Получив выкройку, которая его удовлетворила, Ривай пошел добывать швейную машину, которую заказал ранее под видом запасных деталей к УПМ — Эрвин все еще не заметил. Шить было тяжело, и это радовало. Раз тяжело шить, то и порвать будет нелегко.

Он подшил второй слой ткани в те места, которые сильнее всего стирались под ремнями УПМ, прикрыл заклепками края швов, шлевок и ширинки. Поскольку материя почти не растягивалась, пришлось сделать штанины посвободнее, но в итоге получилось вполне пригодно к носке. Ривай натянул штаны, пристегнул ремни поверх. Не так и плохо. Он попробовал ударить ногой высоко и остался доволен — материя не слишком сковывала движения.

Время между тем близилось к вечеру. Ривай рассеянно отметил, что в дверь громко и отчаянно стучали. И кажется, кто-то уже пробовал взломать замок.

— Ривай? — раздался голос Ханджи.

—Эрвин решил, ты собираешься взорвать базу. Я сказала ему, чтобы не беспокоился. У тебя ведь ничего нет, кроме отбеливателя.

Ривай на секунду перестал любоваться собой в зеркале.

— Из отбеливателя тоже можно сделать бомбу, — ответил он.

— О боже, правда? — Ханджи возобновила попытки взломать замок. — О, Ривай, ты обязан мне показать, как это делается! Никогда не видела бомб из отбеливателя.

— Они не слишком эффективны. — Ривай открыл дверь. — И я не собирался взрывать базу.

У Ханджи от разочарования вытянулось лицо.

— Ну ты же все равно покажешь мне, как сделать бомбу? У тебя же целая сотня галлонов отбеливателя.

— Три сотни.

— Все равно, — Ханджи замолчала и заметила штаны на Ривае.

Он не стал ничего говорить, ожидая ее реакции. Через минуту он решил, что она просто воспользовалась предлогом, чтобы поразглядывать его ширинку.

— Я сшил новые штаны. Сыт по горло чертовой формой.

— А что с ней не так?

Ривай набрал побольше воздуха в грудь, готовясь произнести речь, но затем вспомнил: это же Ханджи, ее такое не трогает. Она все выслушает и глубокомысленно кивнет.

Ну и смысл тогда?

— Да, черт побери, все с ней не так, — сказал Ривай. — На следующее задание я поеду в этом.

Ханджи с сомнением посмотрела на него.

— Тебе не кажется, что цвет не совсем тот?

У Ривая дернулся глаз.

— Так и задумано.

— А, ну ладно, — сказала Ханджи. — Я ужинать, не забудь про бомбы из отбеливателя!

— Они бесполезны против титанов, — крикнул он ей в спину.

Немного подумав, Ривай решил, что пойдет на ужин в новых штанах и просто врежет любому, кто посмеет отпустить дурацкий комментарий. Он предвкушающе хрустнул костяшками. Дурацкие комментарии наверняка будут в количестве.

Он хорошо размялся, даже не дойдя до столовой. И заодно выяснил, что штаны позволяют наносить все его любимые пинки — в том числе по лицу.

Хотя дубасить того парня за «Капрал Ривай, сэр…», наверное, было преждевременно, но тот же все равно что-нибудь сказал бы о штанах. Или еще какую-нибудь глупость. В общем, избиение было неизбежно.

В общем и целом Ривай чувствовал себя бодрым и был крайне доволен собой, когда вошел в столовую. Эрвин немедленно заметил его, его настроение и штаны и немедленно забеспокоился. Ривай взял ужин и сел рядом с Эрвином.

— Что? — сказал он.

Эрвин недолго боролся с собой, затем, очевидно, решил промолчать насчет Этого.

— Ну, если ты доволен...

— Очень доволен.

Когда на следующий день Эрвин объявил вылазку, Ривай уже едва мог дождаться.

* * *

Штаны оказались на высоте. Ривай тоже — завалил трех титанов и даже не вспотел. Потери отряда были минимальными. Говорил же он Эрвину: чистые штаны — залог боевого духа.

Впервые с тех пор… да с тех пор, как он поступил на службу, жалкое состояние штанов у сослуживцев не вгоняло его в депрессию. Потому что его собственные штаны, черт побери, выглядели как с иголочки. Ткань не порвалась нигде. Большую часть грязи удалось просто сразу смахнуть. Со стороны могло показаться, Ривай вообще ни в какой битве не был. И нет, это не было игрой его воображения, половина отряда так и пялилась на его задницу. Настолько шикарными оказались штаны.

Когда Ривай поставил коня в стойло, Ханджи уже поджидала его. Поскольку ей, в отличие от других людей, была положена презумпция невиновности, бить сразу Ривай не стал, решил послушать, что она скажет. Ну и вообще, он был в хорошем настроении.

— Мне все еще не нравится цвет, — начала Ханджи, и Ривай принялся отсчитывать секунды до удара, — но штаны получились крепкие, так ведь?

— И к тому же чистые, — заметил Ривай и тут же прищурился: Ханджи присела и стала проверять, так ли хорошо ткань выдержала битву, нет ли потертостей и потери цвета от пота и ремней (с другой стороны, если бы новые штаны оказались хуже, чем белые, это бы нарушило все законы физики). В конце концов, Ривай решил, что Ханджи уже насмотрелась и теперь просто лапает его за задницу, и пнул ее в голову. Она, рассмеявшись, уклонилась от удара.

— Ну ладно, считай, убедил, — сказала Ханджи. — Ты научно обосновал, что твои штаны лучше. Я полагаю, второй пары у тебя нет?

Победа была сладка.

— Пойдем, — кивнул Ривай и потащил ее в свою комнату.

Тем же вечером за ужином он подслушал разговор Ханджи с Петрой и Эрикой.

— Это же штаны Ривая? — спросила Петра.

— Он мне тоже пару сшил, — пояснила Ханджи. — Мне нравится. Они намного удобнее, чем тряпки, которые нам выдавали.

— Может, мне тоже стоит попробовать? — задумалась Эрика. — Думаешь, он мне сошьет?

Ханджи рассмеялась:

— Учитывая, как он ненавидит форменные штаны, он хоть всю разведку оденет.

Да, черт побери! С мрачным удовольствием Ривай воткнул вилку в еду.

* * *

После стирки штаны немного линяли, но в итоге так было только красивее. Чудо, а не ткань!

* * *

Два дня спустя уже семеро солдат разведотряда расхаживали в штанах, сшитых Риваем, а остальные таращились на достигшую критических размеров кучу грязного белого белья, требующего стирки. Как оказалось, никто раньше не замечал, как Ривай поддерживает чистоту. Эти чертовы ленивые засранцы думали, он всегда будет о них заботиться.

Ну вот правда, можно подумать, отбеливатель — это такое чудесное средство, до которого никто из них не смог бы додуматься.

— Это ваши проблемы, — сказал Ривай разведчикам, когда они наконец набрались смелости обратиться к нему. — Мне самому стирка больше не требуется. Мои штаны и без того в прекрасном состоянии. В отличие от ваших. — Он прищурился, разглядывая грязную кучу. — Сожгите, что ли.

— Но... — начал Габи, едва не падая ниц. Ривай было подумал, а не заставить ли их встать на колени, но так бы испачкался пол, который он только недавно вымыл. — Пожалуйста, скажите, как нам быть? Как сделать штаны снова белыми? Мы все перепробовали!

— Если, — сказал Ривай, — кое-кто из некомпетентных идиотов решил постирать собственные штаны и при этом добиться хоть какой-то чистоты, то они могут попробовать тройное кипячение. И сушку на солнце. И чертов отбеливатель добавить! Или вы считаете, я триста галлонов для красоты купил?

Все отчаянно закивали, стараясь запомнить наизусть его слова.

— А для лучшего результата выпейте по полстакана отбеливателя, прежде чем приступить к стирке. Или еще больше все испачкаете.

Ночью половина отряда давилась рвотой. Эрвин винил Ривая. Ривай винил идиотов, которым не хватило мозгов сообразить, что чертов отбеливатель пить нельзя.

* * *

К стуку в дверь Ривай был готов. И даже был готов проявить неслыханную щедрость. Поэтому он дал человеку за дверью помучиться всего пять минут, ожидая, пока он откроет. На пороге стоял Эрвин, безуспешно пытаясь сделать вид, что этот визит — в порядке вещей.

— Итак, — сказал Эрвин, а потом заметил, что изнутри комната Ривая больше напоминает цех швейной фабрики, чем казарму. — Где ты спишь?

Ривай оглядел — нет, вовсе не беспорядок, а аккуратные стопки, которые просто занимали большую часть горизонтальных поверхностей — последствия своего труда, и пожал плечами:

— В одной из свободных комнат.

Эрвин прищурился:

— На базе нет свободных комнат!

— Мне и в голову не придет спорить с полковником.

— Я отвечаю за распределение помещений и точно помню, что свободных мест нет. Иначе почему все курсанты ютятся в одной комнате?

Потому что страдания закаляют! Ривай закатил глаза.

— Как скажете, сэр.

— И… что это? — Эрвин обвиняюще ткнул в швейную машинку.

— Я собрал это из запасных частей к УПМ, сэр, — заявил Ривай, но не похоже было, что Эрвин ему поверил.

— Будь я проклят, если это можно собрать из УПМ!

— Ты никогда не пробовал его разобрать и посмотреть, что там внутри, сэр?

— Нет, но…

Ривай посмотрел на него с ужасом и возмущением:

— Ты что, ни разу не чистил свой УПМ изнутри? — он просто не смог удержаться, шагнул, отстраняясь от Эрвина, и с подозрением рассматривая его УПМ. Эта штука побывала в его комнате. Придется ее теперь дезинфицировать.

— Ладно, Ривай, — вздохнул Эрвин. — Ладно. Забудем. Ты спишь в свободной комнате и приспосабливаешь УПМ для других целей. Вернемся к штанам.

— Да?

— В общем, так, — Эрвин немного смутился. — Как я заметил, эти твои штаны пользуются популярностью на базе. Кажется, половина воинского состава их носит.

Шестьдесят пять процентов на самом деле, но кто считает.

— От хорошей вещи никто не откажется. — Ну и Ривай ведь отказался стирать белые штаны.

— Думаю, это не страшно, если в запасе у каждого все-таки будет парадный комплект.

— Это будет благоразумно, сэр. — Ривай умел быть вежливым, когда хотел.

Эрвин рассматривал комнату, явно надеясь, что Ривай не заставит его просить. Но Ривай был безжалостен.

— Сэр, вам лучше издать приказ, пока какой-нибудь идиот из наших сослуживцев не придумает новый способ испортить свою официальную пару. Не хотелось бы снова вытаскивать их штаны из унитазов.

— Что они там делали?

— Мне тоже хотелось бы знать. Понять мотивы этих имбецилов затруднительно для любого существа разумнее блохи.

Эрвин застонал и потер переносицу.

— Ривай, у тебя найдутся штаны для меня или нет?

— Конечно найдутся, сэр. Я сшил их вторыми. — Ривай насладился досадой, отразившейся на лице Эрвина. Как только его штаны наденет начальство, все остальные разведчики последуют примеру. И Риваю больше не придется смотреть на заляпанную грязью белую ткань. В глубине души он рыдал от счастья.

Эрвин взял у него идеально сложенную пару штанов и снова оглядел комнату.

— И что ты теперь будешь делать с отбеливателем?

— Что вы хотите сказать, сэр? Применения отбеливателя неисчерпаемы.

Эрвин вопросительно поднял бровь, так что Риваю пришлось пояснить:

— Отбеливатель подходит не только для стирки, но и для уборки. Им можно убивать сорняки, а если подлить немного в вазу с цветами, они дольше простоят. Можно чистить фарфор и дезинфицировать предметы. И можно избавится от заразы в воде.

— Приятно знать, что не пропадет, — саркастично заметил Эрвин.

— А еще из него можно делать бомбы, — добавил Ривай, только чтобы посмотреть, как тот побледнеет.

TXT | FB2

---

Очень актуально

*уже плачет*

18.12.2013 в 13:57

Пишет  [Noctis]:

Ладно, не будем о грустном.

@темы: о хлебе насущном, идиотизм кретинизму рознь, блокнот

---

Все плохо. Все очень плохо.
Днюха уже в субботу. Всеебучий гоже, за что?! Двадцать один блядский год! Люди столько не живут, и меня, старую больную женщину, совершенно точно скоро переедет машина или покусает какой-нибудь бешеный клиент.
Отмечать? Не, не слышали. Звать кого-то? Да я же заебусь выяснять, когда свободен каждый из многообожаемых мудозвонов, по иронии алкашки-Судьбы, зовущихся моими друзьями. Терзают меня сомненья, короче.

На работе жопа - уже третью неделю работаю одна. ОДНА С БЛЯДСКОЙ ТОЛПОЙ НЕАДЕКВАТНЫХ ЛЮДЕЙ. Коммуналка, посылки, письма и просто милые отгавкивания уже на абсолютном автомате. Крыша едет потихоньку, домой приползаю хорошо если чуть раньше восьми вечера. Надеюсь, Марину отпустят из Сочи как можно быстрее т.т

Комп сдох. То есть - ни проды, ни манги, ни музыки, ни нормального интернета... Сижу с телефона, как долбак, плакали мои очешуенные планы на фики и ориджи, и вообще, збс блт.

Пойду поплачу.

@темы: о хлебе насущном, идиотизм кретинизму рознь, блокнот

---

затащила лучшую подругу на твиттер, потом вспомнила какой у меня твиттер и зажмурилась.
А, похуй вообще, если она дружит со мной уже почти тринадцать лет, то и не такое вытерпит.

@темы: о хлебе насущном, блокнот

---

пост о херне

В этом мире ничтожно мало фандомов, которые я читаю. Про Наруто молчу, такие не читают, такие во сне видят и принимают из ноосферы. Такими живут, да.
Читаю я Мерлина, Волчонка, Начало, ГП, и крошку анимешных.
А как читать новый, абсолютно неизвестный фандом?
Вот посмотрел ты аниме, типа как я недавно - Под мостом над Аракавой, и жаждешь травы?
Мой рецепт прост.
Заползаешь на дайри и ищешь фесты по этому фандому. Дешево и сердито.
Абсолютно все фесты - кинки, однострочники, сквики, и прочую шушершу.
Потом нужно напрячь память и вспомнить ники авторов, кто постоянно на слуху. Дайри же круче женского коллектива в этом деле - хочешь-не хочешь, а будешь знать, какая влядь пишет в том и этом фандоме, хорошо ли, плохо, и вообще, не пора ли ее сжечь на костре, суку такую хДД
Позже, когда дайри-контенгент иссякает, можно тихой сапой ползти на фикбук, с защитой для глаз, ибо не знаешь, когда рванет.
И все. А, нет. Потом в итоге что-то пишешь сам и тогда уже, окончательно успокаиваешься))

@темы: о хлебе насущном, идиотизм кретинизму рознь, блокнот

---

Страшно детективная история: труп на заднем дворе

ага, я из тех, кто наступает на одни и те грабли дважды, а потом танцует на них канкан.
Но я не могла не.
ОНО МНЕ СНИТСЯ.

Жанр: детектив какбе, ER, гет/слэш, возможен юмор, драма, наверно О.о
Варнинг: периодический мат, скоропостижная смерть неизвестного персонажа, ООС, АУ
Персонажи: Кио/Киро, Акума/Кио, всякие рандомные чуваки
Статус: в процессе, бля

Однажды, прекрасным утр... а, нет, показалось.

Неясный гул почти затихшего дождя за окном разбудил Кио. Он хмуро посмотрел в окно, нерадостно обозрел туман, завесой прикрывший улицу, и вздохнул.
Рядом, на плече сладко сопела Кио. Волосы короткой волной разметались по подушке и плечу Кио, щекоча шею.
Опять она вцепилась в него, как в любимую плюшевую игрушку.
Несмотря на то, что Киро не любила обнимашек перед сном, и укладывалась на самый край кровати, жалуясь на тощие и колючие ноги мужа, именно она ночью переползала через всю постель и спрутом обвивала Кио, закидывала на него руки и ноги. Не то чтобы Кио был сильно против, мерзляк по жизни, он ценил дополнительный источник тепла, но часто Киро ложилась так, что поутру Кио чувствовал себя приплюснутым, а онемевшие конечности потом еще полдня напоминали о себе покалыванием.
Кио позволил себе еще минутку понежиться в кровати, не спеша нырять в суровую реальность, а потом все же посмотрел на часы, на тумбочке у кровати. Без пяти семь, он снова опередил будильник.
Кряхтя и тихо матерясь, Кио попытался выползти из-под Киро без потерь, но не тут-то было: дорогая женушка вцепилась ему в волосы одной рукой, второй прочно застряв в его штанах.
Кио глупо захихикал и, осторожно двигая рукой Киро в штанах, почесал себе пах, прикрывая глаза от удовольствия.
Залазить во сне под его одежду - еще одна дурацкая привычка Киро, но такая удобная, чего уж там.
Киро зевнула, не просыпаясь, и немного отпустила хватку, давая Кио больше места для маневра.
Кио, внимательно заглядывая ей в лицо, осторожно начал подползать к краю кровати, стараясь не разбудить.
Ему ли не знать, чем это могло закончиться. Кио пробрала трусливая дрожь, и он заторопился, сползая с кровати, и мгновенно подложил свою подушку в руки нахмурившейся Киро.
Киро вздохнула, от души жамкнула подушку и чуть слышно захрапела.
Кио перевел дух, еще раз глянул в окно, и нацепил на себя халат Киро. Тот был теплее и пушистее, чем его собственный, и он постоянно таскал его, пока не получал в бубен. Но даже это не могло отучить Кио.
Глухо шлепая босыми ногами по плитке, Кио уныло поплелся на кухню, где щелчком включил электрический чайник, достал из холодильника пару яиц и хлеб. Кинул все это на стол, чудом не угробив яйца, и пошлепал к ванной комнате, на ходу почесывая живот и зевая так, что скрипело где-то в челюсти.
В ванной было холодно. Поджимая ноги, как цапля, Кио, сосредоточенно вцепившись одной рукой в раковину, второй усердно полировал щеткой зубы и сам корчил себе рожи в зеркале.
Выходило смешно. Он то и дело хрюкал, даваясь пастой.
А потом он зачем-то посмотрел в окно.
Щетка упала в раковину, Кио тихо выругался и рванул к входной двери, злясь на туман, мешающий рассмотреть их задний двор,
Но там явно было что-то не так.
Совсем не так.
Кио растеряно взирал на развороченный палисадник, перевернутую верх дном беседку и побитых к ебеням уродливых садовых гномов, подаренных его матушкой.
Поспешно засунув в рот притащенную с собой зубную щетку, Кио, поскальзываясь на мокрой траве, по-быстрому оббежал вокруг дома, заглянул осторожно в угол со скважиной, и с воплем ужаса кинулся было обратно, но врезался в Киро.
Киро, в его халате, в шапке, сонно, но с нарастающим недоумением осматривалась, подмечая замеченные уже Кио детали: бардак, похеренный газон, и дорожка, тянущаяся через траву.
Будто тащили волоком что-то тяжелое.
-Что?..
Кио подавился щеткой, и, бестолково маша руками, приплясывал от ужаса, указывая себе куда-то за спину.
Киро опасливо отодвинула его в сторону, намереваясь увидеть, что так испугало ее мужа.
- Это не я… - пораженно зашептала Киро, делая шаг назад.
- Я знаю! – взвыл Кио и нервным волчком закружился на месте, пачкая шлепанцы в крови.
У скважины лежал труп.

***


Холодный электрический свет залил кухню. Кио и Киро сидели в отупелом молчании, повернув головы к окну, в котором виднелся задний двор.
Киро бездумно вертела в пальцах зубочистку, а Кио поджимал замершие ноги.
Шлепанцы он оставил у скважины, не решившись идти в них, испачканных кровью, куда-либо, поэтому, так и шел, босиком по траве.
Наконец, Киро нерешительно выдохнула и растрепала челку, не смотря на Кио.
- Что будем делать?
Кио вздрогнул и отвернулся от окна, бросая немного неосмысленный взгляд на жену.
- Переезжаем в Канаду?
- Не катит. Еще идеи?
Кио пожал плечами, встал со стула и снова щелкнул чайник, уже остывший. Повернулся к Киро, облокачиваясь о мойку.
- Осталось только два варианта: позвонить Алу и в полицию.
Киро кивнула и достала из кармана халата мобильный.
- Ты – Алу, я в полицию.
Кио прошел в комнату, за своим телефон, и, набирая Акуму, услышал усталый голос Киро:
- Полиция? У нас труп на заднем дворе…

***


Карета скорой помощи стояла в раскрытых настежь воротах, омерзительно вереща. Мигали огни на нескольких полицейским машинах и утро, без того оказавшееся далеко не радужным, скатилось в полное дерьмо.
По двору сновали полицейские, фотограф быстро делал снимки «места происшествия» и о чем-то негромко переговаривался со следователем, внимательно изучавшим труп.
По мере того, как много людей набивалось в небольшой, в общем-то, дворик, настроение супругов делалось все мрачнее и мрачнее.
Их не трогали, почти вежливо попросив постоять в сторонке и не отсвечивать, а Акуму, пришедшего минут на десять раньше доблестных защитников порядка, едва не выперли вон.
Но он уперся, и на него махнули рукой.
Все трое молчали, внимательно следя за действиями полицейских.
Когда труп упаковали в непрозрачный мешок и, погрузив на каталку, унесли в машину скорой помощи, Киро вздохнула с облегчением, расслабилась и отпустила руки Кио и Акумы.
Ал, тихо шепнув пару слов Кио на ухо, кивнул в сторону дома и подтолкнул Киро в спину, призывая пойти за мужем, который уже пошел к дому.
Следователь сделал пару звонков и поискал глазами хозяев, но его отвлек патологоанатом.
Когда следователь освободился, он заметил их и этого «друга семьи» у развороченной беседки.
Смотрелись эти трое до странности спокойными, если можно было так сказать.
Апатично глядя перед собой, троица пила крепкий, даже по запаху, кофе из одинаковых пузатых кружек и курила сигареты из одной пачки. Огни мигалок бликами уродовали их лица, выхватывая тусклый блеск глаз.
Следователь нахмурился, еще раз вгляделся в переданные ему патологоанатомом листы с рукописным текстом и двинулся в сторону троицы.
Они одновременно, одним слитным движением подняли на него глаза и уставились с немым вопросом во взглядах.
- Еще раз доброе утро, - следователь откашлялся и тоже закурил, замечая, как закатил глаза их дружок, прячущий кривую ухмылку кружкой, - да, я в курсе, что оно ни в каком месте не доброе, но все же. Итак, на заднем дворе вы находите труп, - следователь посмотрел на Кио и тот кивнул, приобнимая за плечи жену. – Зачем вы вышли во двор?
- Я был в ванной и заметил через окно нечто странное во дворе, поэтому и вышел, - рассеянно ответил парень, щуря разноцветные глаза.
Следователь отметил про себя – состояние аффекта, легкая дезориентация. Перевел взгляд на его жену.
- А вы вышли следом, верно? Опять же, зачем?
Девушка помялась пару секунд и все же ответила:
- Он выскочил из дома, как ошпаренный, прогрохотал по коридору, разбудил меня, я захотела узнать, в чем дело. А дальше… сами знаете.
Следователь пару секунд посверлил ее взглядом, рассматривая нелепую шапку, и обратился к третьему парню.
- А вы - друг семьи, вас вызвали одновременно с полицейскими.
- Так и есть, - парень равнодушно уставился на следователя немигающими зелеными глазами. Капюшон толстовки бросал на его лицо тень, мешая рассмотреть его полностью.
Подозрительный малый.
Следователь еще раз сверился с бумагами и заговорил.
- Девушка, предположительно шестнадцати-восемнадцати лет, причина смерти – удушье и удар по голове, что из этого послужило в большей части, будет известно после вскрытия, время смерти – около трех утра, приблизительно, - он вынул из кармана несколько полароидных снимков, сделанных фотографом, и протянул их троице, - ее лицо вам не знакомо?..
Парни взяли по фотографии и, пересиливая отвращение, вгляделись в них. На их лицах не отразилось ни капли узнавания, одно недоумение. Девушка, заглянувшая им за спины, отрицательно мотнула головой.
- Что ж, - следователь вздохнул, пряча снимки в карман, - думаю, мне не надо настаивать на подписке о невыезде, сами понимаете, позже вас вызовут для полной дачи показаний.
- Мы понимаем, - парень, Кио, следователь, наконец, вспомнил его имя, сжал руку жены и посмотрел на друга. Тот снова закатил глаза и неопределенно повел плечом.
- До встречи, - следователь откланялся.
Отвернулся от них и дал отмашку сворачиваться.
Спустя пять минут двор опустел, Кио выдохнул, съезжая по стене дома.
- Заебись зубы почистил.
Акума хмыкнул и первым пошел к входной двери. Киро пошла за ним следом, таща Кио за руку.

@темы: фф, арт, Мышки, слэш (яой), гет

---

Обрати на меня внимание!

Недавно я чуть-чуть сдвинулась по фазе маленько, да .___.
У Беля наткнулась в новостях на несколько комиксов, заинтересовалась, и пропала хДД
Мышиная семья. Психолиния - милый комикс и мульт о тркх друзьях. Он ржачный, я гоготала весь вечер, а потом грустила, потому что. Ну, грустный он тоже , да.
Из героев я влюбилась в Кио.
Ну, и конечно же, мое пейсательское захотело, просто возжелало что-нибудь по ним написать. Опус страшный и непонятный, сама не поняла, что от него хотела хДД

Жанр: стебище, повседневная зарисовка
Варнинг: автор дуб
Персонажи: Киро, Кио, Акума, карандаши, птицы-самоубийцы и страстная подушка

Вздумавшая чирикнуть за окном птичка тут же была проткнута просвистевшим из окна карандашом. Неудачливая пичуга схватилась за грудь, взгляд ее остекленел, и она медленно упала на землю, проклиная слабеющим голосом своего убийцу.
«Убийцу» как раз посетило вдохновение, никто не должен этому мешать.
Никто.
Киро мило улыбнулась своему планшету, сгоняя с лица ухмылку маньяка, поймала бумерангом вернувшийся окровавленный карандаш, и продолжила рисовать.
Чудесный день, разве нет?
Гармонию похерил Кио. Ввалился в комнату, и шустро подтащив к столу стул, уселся рядом.
Вздохнул.
Шапка Киро нервно дернулась, рука потянулась к карандашу, но подумав, что столько мяса ей не спрятать, Киро проигнорировала нахала.
Нахал вздохнул еще раз, с намеком, поиграл бровями и вызывающе осклабился.
Нервный тик не заставил себя ждать, но Кио снова был проигнорирован, и оскорблен до глубины души этим фактом.
- Э-э-эй... …посмотри на меня...
Стол пронзительно заскрипел под пальцами вцепившейся в него Цербером Киро.
- Шел бы ты, а?.. я тут занята немного.
- Ой, да ладно тебе, глянь сюда!
Кио подкинуло на месте, он замахал руками, и, под собственное торжественное сопение, водрузил свои лохматые костыли на стол. Оба сразу.
- Та-дам! Лучшие секси ножки на этой планете!
- Убери эту срань с моего стола.
- Не-не, так не пойдет, понюхай их, мой новый гель для душа так хорош, что собаки на улице оборачиваюся!
Кио пошевелил пальцами, попробовал соблазнительно подвигать ногами, но вышли стремные судороги, царственно откинулся на стуле, позволяя Киро рассмотреть его грабли во всей красе.
Киро оценила, набрала в легкие воздуха и рявкнула:
- А-ал!!!
- Щито?! Нет! Постой! – Кио панически подгреб под себя конечности и приготовился линять в окно, вереща в ужасе.
Немного не успел.
Дверь в комнату томно открылась, и на пороге возник заспанный Акума, не способный оторвать от лица прилипшую страстную подушку.
Киро и Кио слегка подвисли, умиляясь виду Ала.
- Дебилы, мать вашу, - проворчал в подушку Акума, - хрена ли вы тут разорались?..
- Но…но Ал... – Киро возмущенно потыкала пальцем в спокойного уже Кио и нахмурилась.
- Я спать, - Акума на прощание махнул им оттопыренным средним пальцем, и поплелся обратно.
- Но…как же так…
Не слушая причитаний несчастной Киро, Кио подскочил с места и засеменил за Алом, намурлыкивая себе что-то подозрительное под нос.

За окном чирикнула птичка.
Три карандаша на большой скорости просвистели в ее сторону и глухо во что-то вонзились.
Окно окрасилось брызгами красного.

@темы: фф, арт, Мышки, идиотизм кретинизму рознь

---

Не дают мне отдохнуть в отпуске, срочно вызвали на работу(

@темы: о хлебе насущном, идиотизм кретинизму рознь, блокнот

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

хуетенюшка

аааа, бляяять, шта этааа?! хДДДД мой моск хДД

@темы: идиотизм кретинизму рознь

---

какой хороший день...
Сегодня мелкая чуть не сдернула с дому.

---

гы хДД

---

аа, прелесть хДДД

14.10.2013 в 21:49

Пишет  Золотая медведица:

@темы: арт, Тинвульф

---

брехня!! *готова потыкать пальцем во всех классных людей*

10.10.2013 в 09:59

Пишет  Nanna-chan:

Пуф-пуф-пуф)

02.10.2013 в 18:43

Пишет  Созерцательная Рэйко:

30.09.2013 в 16:35

Пишет  Trima:

Не бывает дружбы по интернету

Репост, если это ложь, и благодаря интернету вы познакомились с кучей крутых людей

@темы: идиотизм кретинизму рознь

---

Сенсей!

Автор: АкИоКо_МиЦуКи
Фэндом: Shingeki no Kyojin
Персонажи: Эрен, Ривай, Армин
Рейтинг: G
Жанры: юморостеб, школьная ауша
Размер: микроскопическая зарисовка
Статус: закончен
Описание: как-то раз, однажды...
Посвящение: Токийская Нечисть это для тебя хДД спасибо за вчерашнюю сходку хДД я надеюсь еще не раз пересечься до апреля)))
Примечания автора: агагагага, кхм. Ривай/Эрен дикий кинк, бугага. Считайте, что мне стыдно. За все. Даже за то, что я родилась на свет хДД и автор не тупой - автор здесь младшеклассник Армин :3

В спортзале было шумно – в одной части занимались старшеклассники с Ривай-сенсеем, играли в футбол, в другой же довольно тихо, только раздавались четкие указания Ханджи-сенсея.
Младшеклассник Армин отдыхал в углу, после разминки, лениво наблюдая за мучениями одноклассников.
Эрен подбежал к Армину, сидящему на мате, и, переведя дыхание, шлепнулся рядом.
Армин на него осторожно покосился, посмотрел на учителя, помогающего Микасе встать на мостик, и придвинулся ближе, осторожно зашептав на ухо:
- Ханджи-сенсей будет ругаться, иди отсюда!
Эрен фыркнул, поерзал на заднице и задышал как собака, вывалив язык.
Армин скорчил рожу и отвернулся от него, наблюдая за остальным классом. Ханжди-сенсей строго следила за тем, кто как выполняет задания. Она только Армина отпустила подышать из-за простуды, остальным передышек не было. И Эрену вполне могло неплохо прилететь.
Но, пока не раздался осуждающий свисток, Эрен был в относительной безопасности.
- Эй… Армин… смотри…
Армин развернулся обратно к Эрену и чуть не подскочил на месте.
- Что?! Что ты…
Эрен, довольно закотяшившись, натянул свою футболку на согнутые ноги так, что коленки стали выглядывать весьма однозначным образом.
- Сиськи... - Эрен тихо рассмеялся, натянув футболку до предела, чуть подвигал коленками и снова засмеялся уже в голос.
- Да тише ты! Микаса будет в ярости... Жан научил?
Эрен кинул быстрый взгляд в сторону Жана, повисшего дохлятиной на брусьях и слишком честно ответил.
- Нет. Зато прикольно! Армин, Армин, ну смотри, си-иськ... А-а! Сенсей! П-подо... А-а!
Армин вскинул голову и едва не заверещал вслед за Эреном – чужой сенсей подкрался незаметно.
Теперь он с интересом на обычно равнодушном лице щупал Эрена за тощие побитые коленки и довольно цокал языком.
- Надо же, Джагер-кун, а ведь я думал, что ты мальчик, - сенсей ущипнул Эрена особенно сильно, заставив того вскрикнуть и тут же зажать себе рот, - приходи сегодня в учительскую, потолкуем кое о чем…
Ухмылка сенсея напугала двоих младшеклассников до дрожи, но она не была долгой – в голову сенсею прилетел баскетбольный мяч и гневный окрик Ханжди-сенсея:
- Пошел оттуда, шотаконщик недоделанный!
Ривай-сенсей медленно потер голову и угрожающе уставился на Ханджи-сенсея.
А Армин вздрогнул и на карачках пополз с мата куда подальше.
К парочке на крыльях ярости неслась взбешенная Микаса, размахивая ножкой гимнастического коня.

запись создана: 07.10.2013 в 20:44

@темы: фф, Shingeki no Kyojin, ваншот

---

Бобик сдох.

---

мелкий развлекается :D

22.09.2013 в 12:55

Пишет  скрывается:

Дорогому Фею в день рождения!

В небе моего Вифлеема...

Автор:  скрывается

Жанр: околобиблейское фэнтези

Предупреждения: своевольное обращение со святым писанием, вымысел и провокация, альтернативная неведомая реальность

Рейтинг: G

От меня: автор мудак, но он очень любит свою Фею и надеется, что Фея не посчитает его клиническим кретином ^____^

Глубоко верующие и просто недовольные, если на данном дневнике, конечно, такие имеются, идите лесом. Библия для меня лишь одна из детских настольных книг, да и в тексте упоминается постольку поскольку, смысл может быть извращен, а то и вовсе не тот, что следует.

И Фей, я как всегда: сначала делаю, потом думаю. Поэтому, теперь даже и не знаю, как ты отнесешься к этому тексту. Я вскользь говорил тебе о задумке однажды, пока мы думали над Пустошью – это очередной мой сон, приснился одновременно с моментом про Академию…

Ну и, собственно, вот

Знаю,

не призовут мое имя

грешники,

задыхающиеся в аду.

В. Маяковский

… Долину Вреда обращу во Врата Надежды. (с) Библия

- Бог возносят новую личину каждые два века…и…

- Почему?

- …почему что?

- Почему Богу что-то нужно возносить? Он же Бог.

Голос - старый, насквозь больной - заволновался, а второй – молодой – зачастил, срываясь и глотая окончания слов.

- Вот вы все заладили, что отец, да и вообще все! Бог то, бог се, два века прошло, ах, надо кого-то выбрать? Зачем? ЗАЧЕМ, я вас спрашиваю!!!

- Рин, успокойся…

- Да черта с два я успокоюсь!

Звякнул фарфоровый стакан – осколки слезинками рассыпались по плитке - и молодая девушка, клокоча от злости, выбежала за дверь классной комнаты, оставляя своего репетитора моргать запавшими, бледными глазами.

***

Пусть господин мой не обращает внимания на этого злого человека, на Навала; ибо каково имя его, таков и он. Навал — имя его, и безумие его с ним. (с) Библия

В листве сверкнули два серебристых глаза.

Солнечные лучи путались в листве, яркими зайчиками оседая на руках, лице, волосах.
Рин тихо рычала сквозь зубы, истово пиная ствол старого дуба.
- Эй...
Тихий шепот из листвы заставил Рин вздрогнуть. Напряженно оглянувшись, она внимательным взглядом всмотрелась в крону дуба, но никого не заметила. Рука, рефлекторно сжавшая крохотный кинжал, слегка расслабилась и сунула нож обратно в карман походной куртки.

- Э-эй…

Рин снова дернулась, оскалившись. Голос, зовущий непонятно откуда, казался ехидным.

- Не туда смотришь, Богиня…

- Какого черта?

Рин вскинулась, опять всматриваясь в ветки, и напряженно думала.

Кто бы мог так пошутить?

Богиня…

Об этом знали лишь шесть сановников и отец, неужели кто-то подслушивал?

В листве раздался поистине отмороженный смешок и ветки у самой головы Рин задрожали, раздвигаясь, и Рин увидела ее.

Лисицу.

Животное мягко ступало по нижним веткам, лениво балансируя хвостом. Хищная мордочка пугала своей ненормальностью, она не была такой вытянутой, как у других лис, и длинные, очень длинные острые уши лисицы стояли торчком. Глаза, серебристые, такие же, как и шерсть, с отливом, смотрели до страшного внимательно и осмысленно.

Лисица уселась на ветке, обхватывая себя хвостом, и церемонно склонила голову, почти мазнув по девушке кисточками острых ушей.

- Здравствуй, Рин.

Девушка издала невнятный испуганный звук и попятилась прочь от дерева, в изумлении тыча в лисицу пальцем.

Та снова заговорила, открывая свою пасть с острыми зубками.

- Не беги от меня, будущая Богиня. Нам нужно поговорить, пока не произошло то, что предначертано…

Последнее слово, сказанное с огромным отвращением и пренебрежением, заставило девушку остановиться, а потом подойти ближе.

Лисица склонила голову на бок и всматривалась в лицо Рин, скалясь своим мыслям.

Рин сглотнула, и, протянув руку, коснулась кончика уха животного.

Лисица не шелохнулась, только скосила серебристый зрачок на руку Рин, позволяя ей себя касаться.

- Кто ты?.. – выдохнула девушка, убирая и прижимая к себе руку. Пальцы кололо фантомное ощущение жесткой, как наждачка, шерсти.

Лисица мягко спрыгнула вниз, на землю, и Рин поразилась ее размером, которого не заметила, пока та сидела на ветке. Стоя на лапах, лисица доходила ей до середины бедра, будучи больше гончих ее отца.

Немного вспарывая черными когтями землю, лисица закружила вокруг Рин, принюхиваясь и нервно дергая хвостом.

- Считай меня Божьим посланником, - и снова отвращение, А Рин показалось, что она все еще спит.

Так ведь не бывает?

Украдкой кольнув себя лезвием кинжала, девушка скривилась.

Нет, не спит.

Тогда, может сходит с ума?..

- Ты не сумасшедшая, - отрицательно качнув головой, лисица уселась практически у ее ног, и Рин сама не понимая зачем, тоже опустилась вниз, усаживаясь на земле. – Возможно ты единственная, кто пока еще… нормален.

Теперь они были на одном уровне и серебристые глаза зверя, казалось, гипнотизировали.

Рин слабо улыбнулась, опираясь о землю руками позади себя, откинула голову назад и взгляд ее запутался в листве.

Послышался шорох – лисица встала с места и подошла к ней, передними лапами наступая на колени.

Мордочка зверя нависла над лицом Рин, заставляя беспричинно сглотнуть. Лисица словно отследила дернувшееся горло и совсем по-человечески ухмыльнулась, качнув почти прозрачными усами.

- Вечером. Я приду в твои покои вечером.

А потом развернулась, стоило Рин сесть в прежнее положение, и прыгнула наверх, обратно на ветки.

- Стой!

Но зверь исчез так, словно его и не было.

Только отпечатки прелой земли на коленях подтверждали, что это не привиделось.

Маленькие отпечатки детских ладошек.

***

А для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды и исцеление в лучах Его, и вы выйдете и взыграете, как тельцы упитанные; и будете попирать нечестивых, ибо они будут прахом под стопами ног ваших в тот день, который Я соделаю, говорит Господь Саваоф. (с) Библия

Весь оставшийся день Рин проходила так, будто была в тумане.

Заторможенная и рассеянная, она сердила своих наставников - сановников отца-императора.

Мать ее, касаясь лба дочери практически прозрачной, пропахшей болезнью ладонью, тихо спрашивала все ли у Рин в порядке.

Слова вставали в горле шипастыми булыжниками и она могла только кивать, пряча глаза от всех.

Отец молчал, на ужине не проронив ни слова. Но его взгляд, тяжелый и решительный, сверлил челку Рин слишком часто и долго.

Значит, скоро он вызовет ее для разговора.

Так и оказалось, стоило матери и трем младшим братьям встать из-за стола и отправиться в покои, как отец придержал ее за локоть, кивком приказывая сесть обратно.

Подавив усталый вдох, Рин села обратно и сцепила руки на груди, упрямо смотря отцу в глаза.

Его же глаза, напротив, смотрели на все, кроме собственной дочери.

- И? – не выдержав, Рин нарушила напряженное молчание, подавшись вперед. – Может, скажешь мне что-то новое? Кроме той ахинеи, что несли наставники?

- Рин… - глубокий голос отца, казалось, вибрировал от всей гаммы эмоций, тесно в нем роящихся, - так надо…

Рин вздохнула, прикрыв глаза, и монотонно протянула:

- Когда народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли египетской, не знаем, что сделалось. И сказал им Аарон: выньте золотые серьги, которые в ушах ваших жен, ваших сыновей и ваших дочерей, и принесите ко мне. И весь народ вынул золотые серьги из ушей своих и принесли Аарону. Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!

Закончив, Рин открыла глаза и перевела дыхания, зло смотря на отца.

- Я рад, что ты так усердно учишься, - почти нежно проронил отец, после минутного молчания.

- Учеба тут не причем. Просто похоже до странности, не находишь? Дальше говорить? Или ты помнишь? – снова закрыв глаза, она перебила отца, выпалив почти скороговоркой, - … так говорит Бог Израилев: возложите каждый свой меч на бедро свое, пройдите по стану от ворот до ворот и обратно, и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего…

Под конец горло свело судорогой, и Рин сипло закашлялась.

Отец молчал и смотрел в окно.

Лицо его, словно высеченное из камня, не выражало эмоций. Но Рин видела, как его руки стиснули ножны на поясе, и по горлу ходил туда-сюда кадык.

- Ты – моя дочь. Ты дочь – императорской семьи. И это наша обязанность, - глухой голос отца резонировал в прогорклой тишине комнаты, - наш народ и так прогневал Бога, и случились все те несчастья…

- Сколько веков назад они случились? Сколько времени прошло, ты вообще себе представляешь? – Рин вскочила со стула, стискивая кулаки и загнанно дыша. Ярость клокотала где-то в груди, скаля ядовитые зубы.

Отец перевел остановившийся взгляд на нее и Рин продолжила:

- Это – не нормально! Мы как те безумцы, делаем мнимого тельца, приносим в жертву людей, как… как какие-то язычники, никто не знает, напрасно это или нет, может быть Бога давно нет и мы барахтаемся на этой земле, как куча муравьев вообще без присмотра, может…

- Молчать!

Отец закрыл скривившийся от крика рот и сделал внушительный шаг к дочери. Рин вздрогнула и отпрянула, запнувшись за стул и рухнув на него.

- Не смей богохульничать, ничтожная тварь, не смей имя Его упоминать, не имея на то позволенья!

- Чье позволение-то нужно? Твое?

Ладонь отца взметнулась, но зависла в нескольких сантиметрах от щеки Рин.

Та смотрела на него, не моргая, словно ожидала удара и не собиралась сдаваться.

Отец сглотнул и отвернулся.

- У тебя семь дней. Сделай все, что хотела, попрощайся с матерью и братьями. И потом ты станешь нашим… «мнимым тельцом», - горечь в его голосе была осязаема, - ты не можешь подвести меня и весь наш народ.

Понимая, что отец не скажет больше ни слова, Рин встала и пошла на выход, душа в себе гневный крик.

Лишь у самой двери она остановилась, ввинчиваясь отцу в спину холодным взглядом.

- Помни день субботний, чтобы святить его; Шесть дней работай и делай всякие дела твои.
А день седьмой — суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих; Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, и море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его. – Она перевела дыхание, - твоя гордость и безумие сведут в могилу всех, не только меня, запомни это, пожалуйста.

Отец молчал, каменным изваянием застыв у окна.

Дверь скрипнула и Рин вышла.

***

Не поможет богатство в день гнева, правда же спасет от смерти. (с) Библия

Только в комнате дымка тумана, окутавшая сознание и чуть поредевшая во время разговора с отцом, спала окончательно.

Рин нервно завертелась в комнате, перебирая и перекладывая с места на место полюбившиеся безделушки и действительно дорогие сердцу вещи.

Ярость больше не душила, просто окутала ее душным одеялом и рвала в клочья спокойствие и разумность, заставляя чувствовать себя загнанным зверем в ловушке.

На минуту присев на кровать, Рин застыла, смотря в одну точку, и не двигалась.

Тонкий скрип оконной рамы заставил ее подскочить на месте, и схватиться за кольнувшее сердце.

На подоконнике, полускрытая шторами, сидела лисица.

Мех в свете луны серебрился, как водная гладь в ночи, зверь сидел словно чучело, только горящие глаза выдавали в ней присутствие жизни.

- Ты пришла, - выдохнула Рин и подалась к не двигающейся лисице.

- Ты чем-то рассержена, - мягко заметил зверь, хвостом оплетая лапы. – Твой разум в отчаянии, а сердце сжимается от боли.

Рин стиснула зубы, и опустила руки, коснувшиеся было шерсти хвоста животного.

- Отец все-таки сказал мне, и теперь я – «мнимый золотой телец», - уже несколько равнодушно пожала плечами Рин, отворачиваясь от окна и шагая кровати.

За ее спиной раздался шорох. Пола коснулись чьи-то ноги, и гулкий удар подошв о мрамор удивил Рин. Зверь же приземляется на лапы мягко?

Рин подождала пару мгновений, страшась неизвестно чего, и резко обернулась. С губ сорвался пораженный вскрик.

На окне и полу лисицы не было. Вместо нее у окна стоял мальчишка, абсолютно седой, лет тринадцати. Или даже младше. Глаза его поблескивали серебристой гладью, а коса белых волос, перекинутая на грудь, тянулась до пояса.

Одет ребенок был в обычную белую робу, ничем не подпоясанную.

- Можешь звать меня Скай. Настоящего имени я не знаю.

Рин сглотнула и присела на кровать, не выпуская странного ребенка из поля зрения.

- Ты действительно пойдешь на это? Отдашь свою жизнь по приказу отца? – в отличие от нее, ребенок смотрел в сторону, туда, где были снимки всей императорской семьи на ночном столике.

- Это моя обязанность, - скрипнула зубами Рин, внимательно наблюдая за тем, как ребенок зачем-то лезет под собственную рубашку и что-то тянет оттуда.

Книга?

Рин ахнула и вскочила с места, рассмотрев ее обложку.

Семиконечная звезда, печать имперского владения на обложке сверкала позолотой.

- Откуда?.. откуда она у тебя?!

Ребенок поднял на нее мерцающие глаза и усмехнулся.

- Взял у твоего отца, она ведь единственная, верно?

Рин закивала головой, не сводя взгляда с книги.

Святое писание.

Когда-то, до того, как их народ прогневал Бога, писание ходило из рук в руки, каждый мог иметь его у себя, и состояло оно не из одной жалкой книги, а множества томов.

Но, после гнева, остатки выживших смогли сохранить лишь одну книгу. И она передавалась из поколения в поколение, пока не дожила до отца Рин.

И теперь… теперь этот мальчишка просто так берет ее в руки и небрежно листает!

- Верни ее на место! – зашипела она, хватая мальчишку за руку.

Книга вывалилась из его рук и с хлопком упала на пол.

Они молча пялились на нее – Рин с ужасом, что навредили ценной вещи, мальчишка – с полным равнодушием.

- Забудь про это дерьмо, - верхняя губа ребенка презрительно дернулась, и он, не обращая внимания на продолжавшую валяться книгу, прошел к кровати Рин.

Сел на нее, чуть поерзав, и откинулся на спину, издав довольный вздох.

- Двести лет не мог этого сделать, - поделился он с застывшей на месте Рин.

Сбросив с себя оцепенение, Рин подобрала с пола книгу, и бережно огладив обложку, положила на подоконник.

- Кто ты? – требовательно спросила она у развалившегося на кровати мальчишки.

Скай приоткрыл один глаз и пожал плечами.

- Не знаю. Посланник Божий. Твой глюк. Человек, дух? Выбирай сама.

- Что это значит?

Скай заворчал, открывая уже оба глаза и сел на кровати, лицом к Рин.

Губы исказила горькая усмешка.

- Только то, что я сказал. Я тоже попал под раздачу, - он кивком указал на книгу, - как ты, два века назад. То, что со дня возношения прошло два века – единственное мое воспоминание. Я не помню – был ли я ребенком, или стариком, парнем или девушкой. Кто были мои родители, или же я сирота?.. а может это был не я? Может, с тобой сейчас разговаривает сущность, живущая там, - теперь кивок был в потолок, - а человек, душу которого отдали в руки Бога, умер раз и навсегда?

Рин сглотнула.

- А ты… видел Его?

Скай хмуро глянул на нее и отвернулся к окну.

- Никого я не видел. И видел всех одновременно. И Его мне… наблюдать не пришлось. Только не пойму почему – то ли не положено… то ли Его… нет совсем.

Рин похолодела, впиваясь пальцами в собственные колени.

- А что… что будет со мной?

Скай пожал плечами, но неохотно ответил, теребя кончик косы.

- Ты умрешь. Или умру я.

- Ты?

- А ты думаешь, зачем я здесь? Я твой палач. Тот, кто заберет твою душу из окровавленного тела и сожрет ее. А может, твоя душа сожрет меня, и ты будешь той, кто останется смотреть за всем. Почему бы и нет…

- Что за бред?..

- Бред – это гордость твоего отца и его упертость. А это – лишь констатация факта. Я не сам сюда пришел. Что-то потянуло меня сюда, заставило принять облик лиса, а потом и человека. Заговорить с тобой.

Скай замолчал, откидываясь на подушки, и засопел, будто заснул. Рин изучала его взглядом, пока разум судорожно пытался разобраться во всей информации. А информации было мало, и качества она была сомнительного.

- И что ты предлагаешь?

Скай тут же подскочил на месте, живо блестя глазами.

- Вот он, единственно верный вопрос за весь вечер! Убежим, - улыбнулся он, искренне и радостно.

Рин на мгновение перекосило.

- Что?!

- Что-что? Возьмем вашу дурацкую книгу и исчезнем с этих земель! Без книги твой отец почувствует себя как минимум беспомощным, а без тебя – и вовсе облапошенным и ничтожным. А мы спасемся, - он опять пожал плечами, - ты убережешь себя от смерти, а меня от потери хотя бы этой личности.

- Но… - Рин не знала, что сказать, такой выход ей не пришелся по душе.

Бросать свою семью и весь народ, уйти втихомолку с этим сумасшедшим.

Да как она могла?..

- Знаешь, - Скай слез с кровати, и заносился по комнате, скидывая в ее центр разные вещи, будь то одежда или мелкое походное оружие, медикаменты и книги, - ваш мир далеко не идеален, и не только твои отцом. Ты ведь знаешь о семи грехах? Грех твоего отца – непомерная гордыня, доходящая до абсурда. А его сановники? Сколько их? Шесть? Вот и славно – по греху на каждого. Чистый сердцем и душой человек никогда не будет тянуть свою жадную алчущую руку за куском власти, как сделали они. Они клоака вашей власти – кто-то развращает все, расхищает, кому-то плевать на государство, лишь бы задница была в тепле, а кто-то ослеп и не видит дальше своего носа. В этом ты хочешь жить? В этом хочешь умереть?

Рин сцепила зубы, и отрицательно мотнула головой.

- Вот оно, - довольно щелкнул пальцами Скай, и выволок откуда-то из-за шкафа огромную торбу, стараясь запихать в нее все накиданные вещи Рин, - поэтому, мы уходим. Ты спокойно доживешь свои триста-четыреста лет, а я, возможно, развоплощусь через столетья. Не такая уж и плохая судьба. Верно?

Рин поднялась с места и шагнула к Скаю.

- Как мы выберемся отсюда? - кивая на окно, - Самая высокая башня и везде охрана...

- С Божьей помощью, - гнусно ухмыльнулся Скай и, закинув ей на лечо торбу, обхватил за талию, - можешь мысленно со всеми попрощаться.

Через мгновение комната была уже пуста.

Ибо прах ты, и в прах возвратишься. (с) Библия

@темы: сие творение

---

вакуум в голове не рассасывается хД
работать сложно, но людей мало, что радует.
Сижу, грызу на рабочем месте круассаны и читаю новые главы СКА. Брат, кстате, его перечитывает хД
И жрать на рабочем месте Нельзя, как и бежать каждый час на перекур, но кто эти правила соблюдает...
А еще у нас кто-то в здании сдох и стоит вонь страшная .___. хорошо, что нос у меня не так восприимчив.

@темы: о хлебе насущном, идиотизм кретинизму рознь, блокнот